***

        Гарри не мог сконцентрироваться на чтении. Он думал о Снейпе, о войне, о Волдеморте, об аврорах и Дамблдоре, о министре… Строчки перед глазами прыгали, расплывались. Сначала он еще пытался по нескольку раз прочитывать предложение, разбирал каждую букву, в попытке разобраться в написанном, но потом прекратил. Блэк весело поскуливал, бегая вокруг кровати, а Хедвиг недовольно нахмурившись, наблюдала за ним, но Гарри не интересовало происходящее вокруг. Он не заметил бы и авроров, ворвавшихся в его комнату. Почему-то казалось, что Снейп обязательно вернется, через несколько дней или недель, но вернется. И тогда Гарри сможет сказать ему как сильно любит.

        Дверь в комнату тихо открылась, впуская мужчину в темной мантии. Его красные глаза пробежались по помещению и остановились на юноше, сидящем на постели. Мужчина, осторожно ступая, подошел к кровати и опустился на нее. Почувствовав дополнительную тяжесть на матраце, Гарри резко повернул голову в сторону незнакомца, надеясь увидеть того, кого ждал весь вчерашний день и сегодняшнее утро. Но юноша встретился взглядом не с черными, а с красными глазами. К нему пришел Волдеморт. Но это было не то рептилоподобное существо, которое он видел сразу после возрождения Темного Лорда и в Министерстве. Перед ним сидел Том Реддл, только глаза его были красными, и пальцы более длинные, чем у обычных людей.

        - Что вам нужно? – спросил Гарри, вскакивая с постели. Он не желал находиться рядом с Волдемортом.

        - Я помню, Северус просил меня разрешить тебе изучать Темные Искусства… - последовал ответ. Волдеморт внимательно наблюдал за юношей.

        - Я больше не хочу, - апатично произнес Гарри. – Я вообще ничего не хочу…

        - Хмм… Не думаю, что Северус оценил бы подобную реакцию…

        - Не смейте говорить, так как будто он мертв! – в ярости воскликнул Гарри. Он и так с трудом отгонял от себя мысли о смерти Северуса, а тут Волдеморт явно намекает на гибель Снейпа.

        - Гарри, -  ласково начал Волдеморт. – Северус исчез… Конечно, это не значит, что он мертв, но ты ведь уже не ребенок, ты сам понимаешь – идет война, и надежда увидеть Северуса живым ничтожна.

        - Нет, - прошептал юноша. В глазах защипало. Гарри почувствовал, как по щеке покатилась одинокая слезинка, ноги внезапно ослабли, и юноша опустился на пол. Хотелось забиться в какой-нибудь угол, где его никто не найдет, и просидеть там всю жизнь. Сильные руки обхватили его за талию, притягивая к теплому телу, а Гарри думал, что у Волдеморта тело должно быть холодным. Длинные пальцы мягко перебирали волосы… Волдеморт ничего не говорил, не шептал слов утешения, они не были нужны. Эти глупые слова не нужны в такие минуты. Гораздо важнее – знать, что ты не один. Знать, что кому-то нужен.

        Гарри прижался к Темному Лорду, обняв его в ответ, и дал волю слезам. Ему не было стыдно плакать в присутствие Волдеморта. Северус служил ему, служил верно. И Гарри был уверен, что Волдеморт и сам глубоко переживает исчезновение Северуса.

        Наконец, слезы высохли. В душе Гарри вновь зарождалось желание отомстить. Юноша хотел мести. Жаждал этого всем сердцем. Увидеть смерть и мучения тех, кто испортил ему жизнь. Тех, кто никогда не оставлял его в покое, хотя он так нуждался в этом. Ненависть возрастала в его сердце, требуя отпустить ее, отдаться на ее волю, позволить отомстить. Всем: аврорам, Министерству, министру, его чиновникам, последователям Дамблдора.

        - Обучите меня Темной магии, - тихо попросил Гарри.

        - Ты жаждешь мести?

        - Да.

        - Но желание отомстить пройдет очень скоро, и ты уже не сможешь применять черномагические заклинания.

        - Я смогу, - упрямо прошептал Гарри. – Я не остановлюсь ни перед чем, пока будет жив последний аврор.

        - Хорошо, - удовлетворенно ответил Волдеморт. – Я дам тебе экземпляры для тренировки. Но для начала тебе необходимо проветриться, - мужчина поднялся, увлекая за собой и Гарри. Уже идя к выходу, он сказал:

        - Бери своего пса, Блэка, мы немного погуляем в саду.

        Гарри подхватил щенка, благо тот еще не был тяжелым, и поспешил за Темным Лордом. Гарри даже не пытался запомнить дорогу, восхищенно разглядывая коридоры и залы, по которым они шли. Оказавшись здесь, у него не было возможности рассмотреть дом, в котором оказался, но сейчас-то он мог это сделать. Блэк спрыгнул с его рук, пожелав самостоятельно передвигаться, и Гарри восторженно рассматривал картины и гобелены, скульптуры и персидские ковры… Казалось, все здесь было когда-то изготовлено для королей, и каким-то чудом попало к хозяину замка. Сейчас Гарри практически не сомневался, что это был замок. Древний, возможно его построили даже раньше Хогвартса. 

        Волдеморт уверенно шел впереди юноши, он не останавливался и Гарри не мог рассмотреть вблизи шедевры, окружающие его. Спустившись на первый этаж, комната Гарри находилась на третьем этаже, они оказались в холле. Огромное окно освещало помещение, многочисленные скульптуры купались в лучах солнца, под ногами – мягкий ковер зеленого цвета. «Ну, кто бы сомневался?» - ухмыльнулся Гарри. Во всем доме преобладали цвета Слизерина: зеленый и серебренный. Как ни странно, черный встречался крайне редко.

        Сад окружал весь замок. Красивые деревья, кустарники и цветы были посажены в каком-то известном лишь садовнику порядке. Небольшой фонтан в виде кентавра стоял в центре живой изгороди. Каменные дорожки вели вглубь сада и к выходу. Гарри оглянулся в поисках Блэка: щенок весело резвился на солнце и, задорно поскуливая, приглашал поиграть с ним. Волдеморт опустился на светло-зеленую скамейку, ножки которой были оплетены бронзовыми змеями. Темные волосы блестели на солнце, кожа не выглядела такой бледной, как в помещении и теперь казалась благородного светлого оттенка. Тонкие губы изогнулись в усмешке, Гарри даже на миг залюбовался мужчиной.

        От странных мыслей его отвлекло тихое рычание. Опустив взгляд, Гарри увидел Блэка, пытающегося прокусить его штанину. Задорно рассмеявшись, Гарри принялся шутливо бороться со щенком. Очень скоро юноша забыл обо всем на свете. Существовал только он и Блэк. Они носились по всему саду, Гарри пытался давать команды щенку, но Блэк их игнорировал, сконцентрировавшись на попытках поймать птиц у небольшого пруда.

        Устав Гарри присел на скамейку, собираясь немного отдохнуть. На его плечо неожиданно легла рука, заставив парня вздрогнуть. Это был всего лишь Волдеморт.

        - Пожалуй, пора возвращаться, - мягко улыбнувшись, сказал он. Гарри только кивнул, не в силах ответить. Дорога назад, в комнату, заняла пятнадцать минут. Блэк тоже подустал и спокойно пошел за Темным Лордом и Гарри, как только они отправились в замок.

        В спальне, Гарри без сил повалился на кровать, мечтая уснуть, и не просыпаться до завтрашнего утра. Но Волдеморт не дал ему этой возможности.

        - Мы собирались начать твою тренировку, Гарри, - напомнил он.

        - Я не могу сейчас. Я устал, - прохныкал юноша.

        - Нельзя откладывать. Завтра, после прогулки ты тоже будешь чувствовать себя усталым, не способным на какие-либо действия. И так каждый день…

        - Вы позволите мне погулять и завтра? - приподнявшись на локтях, спросил Гарри.

        - Да. Но сейчас мы отправимся в подземелья, и ты будешь тренироваться в наложении черномагических проклятий, - твердо произнес Волдеморт. Гарри застонал, но поднялся с постели. Понуро глядя на своего мучителя, он сказал:

        - Хорошо, но вы не должны ожидать от меня невозможного.

        - Я и не жду, что ты сразу сможешь наложить непростительное проклятье на человека. В первый раз далеко не у всех получается. Ты просто должен помнить для чего ты это делаешь, - Гарри хмуро кивнул. Он помнил. Месть. В душе снова начала расти ненависть. Он сможет. Он научится и отомстит.

         Гарри последовал за Волдемортом. Мужчина вел его по многочисленным коридорам, которые, как казалось Гарри, не собираются заканчиваться.  Сейчас Гарри не был настроен на созерцание красот замка, но он дал себе слово, что когда-нибудь обязательно рассмотрит все досконально. Волдеморт вел юношу в подземелья, где по спине Гарри пробежали мурашки, когда он вспомнил, что совсем недавно был пленником в этих самых подземельях. Стараясь не заострять внимание на неприятных воспоминаниях, он шел за Волдемортом, размышляя, как будет отрабатывать черномагические заклинания без палочки.

        Наконец, Волдеморт остановился возле одной из дверей. Он открыл дубовую дверь и пропустил Гарри вперед. Юноша оказался в небольшой комнате: серой и промозглой. В углу пробежала крыса, тихо попискивая, возмущаясь незваным гостям. Мебели в комнате не было, только цепи, прибитые к стенам, напоминая его камеру.

        Позади послышался шорох. Юноша оглянулся: Волдеморт достал палочку из кармана мантии. Палочку Гарри. Юноша с благоговением принял свое оружие из рук Темного Лорда. И, правда, Лорд Волдеморт великий маг, даже великодушный, иногда. По крайней мере, авроры никогда бы не отдали своему пленнику оружие. Но пленник ли Гарри теперь? Он не знал.

        Мягко поглаживая волшебную палочку, Гарри, не заметил, как в комнате появились двое людей, придерживающих третьего. Из своеобразного оцепенения Гарри очнулся лишь, когда услышал глухой стон. На полу, прикованный к цепям, лежал человек в оборванной мантии. Он был очень слаб, создавалось впечатление, что мужчина провел в этих подземельях намного больше времени, чем та девушка – первая жертва Гарри.

        - Это аврор, - холодно произнес Волдеморт. При слове «аврор» внутри Гарри разгорелось пламя ненависти: из-за авроров он потерял любимого мужчину. Темный Лорд удовлетворенно наблюдал за Гарри: зрачки парня сузились, в глазах неприкрытая ненависть, ноздри яростно раздувались, а пальцы с силой сжали палочку, желая пустить в ход оружие, если не использовать самое страшное заклинание из тех, что знал Гарри, то хотя бы просто вонзить палочку в горло аврора. Таким Гарри Поттера еще никто не видел, для всех он был добрым и храбрым гриффиндорцем, всю жизнь жертвовавшим собой. Но сейчас вместо того Гарри Поттера, которого знал весь магический мир, перед Волдемортом стоял неизвестный ни ему, ни кому-либо другому парень. Парень, сердце которого уже приняло Тьму, не зависимо от того, принял ли ее разум. Этот юноша вызывал странные, давно забытые чувства. Волдеморту хотелось прижать к себе мальчика и не отпускать его никогда. Защитить от всего. Дать ему любовь и почитание. Да и вообще все, что бы ни захотел Гарри, Волдеморт ему бы предоставил. Перерыл бы весь свет, но нашел требуемое.

        С трудом, заставив себя отвести взгляд от восхитительного юноши, Волдеморт продолжил:

        - Упивающиеся поймали его в день исчезновения Северуса. Мы пытались выпытать у него информацию, но он молчит. Он уже отработанный материал, я думаю, ты вполне можешь поиграть с ним немного.

        Гарри кивнул. Он почти не слышал слов, которые говорил ему Волдеморт. Единственное что все-таки дошло до разума юноши – это то, что аврор был пойман в тот же день, когда пропал Северус. А это значило, что неизвестный аврор мог участвовать в захвате Упивающегося Смертью, убившего Дамблдора. А еще – всего лишь за сутки из человека сделали кучку мышц и костей, беспрерывно стонущую. Слабоват оказался аврор.

        - Я думаю, для начала ты можешь попробовать применить Круциатус, - предложил Волдеморт. Гарри снова кивнул. Юноша уже поднял палочку, намериваясь применить одно из трех Непростительных проклятий, когда Темный Лорд остановил его жестом руки (все же нужно быть очень могущественным магом чтобы люди слушались тебя):

        - Помни, Гарри, ты должен хотеть причинить боль. Вспомни, как хорошо тебе было с Северусом, позволь своему желанию отомстить полностью завладеть тобой. Откройся для Тьмы, Гарри.

        Юноша глубоко вздохнул, представляя руки Северуса на своей талии, вспоминая их разговоры ни о чем и одновременно, обо всем на свете, вспоминая свою боль, испытанную вчера вечером и сегодня утром, и ненависть и желание отомстить, когда пришло понимание, что все это дело рук авроров. И сейчас пред ним один из них. Враг, не достойный жизни. Враг, которого нужно уничтожить, раздавить, как таракана.

        Гарри поднял палочку и, вкладывая всю свою ненависть в силу заклинания, прокричал:

        - Круцио! – Ничего. Аврор только сжался, ожидая новой боли, но заклинание не сработало. Сузив глаза от переполнявшей его злобы на самого себя за то, что не может даже наложить Круциатус, Гарри предпринял еще одну попытку. Перед глазами стояла картина извивающегося на полу аврора, в ушах звучал крик неизвестного мужчины. Только через несколько секунд Гарри осознал что крик, практически вопль, звучит не только в его воображении, но и на яву. Он только что применил Непростительное проклятье. Он смог. И теперь Гарри точно знал, как накладывать не только Непростительные, но и вообще черномагические заклинания. Нужно просто представить себе действие проклятья.

        Какое-то странное удовольствие захлестнуло Гарри, как только он понял, что заклятье сработало, что неизвестный ему аврор корчится и вопит от боли, потому что этого хотел он, Гарри Поттер. Юноша вспомнил о споре со своей второй, Темной, половиной. Тогда он не хотел признавать, что в глубине души желал почувствовать власть над жизнью людей, не просто возможность послать все к черту и отказаться выполнять пророчество, а самому убивать и пытать. Сейчас, видя мучения человека, он понял, что его сердце всегда жаждало этого. И достижение скрытой мечты приносило огромное наслаждение.

        Гарри продолжал время от времени накладывать на аврора Круциатус, давая небольшой отдых измученному человеку и снова пытая его. Юноша не замечал пристального взгляда Волдеморта, в котором сквозило неприкрытая радость, и странных, немного испуганных взглядов двух Упивающихся, притащивших измученного аврора.

        Гарри едва не вскрикнул, когда на его плечо легла чья-то рука. Позади стоял Волдеморт, с гордостью смотря на юного мага.

        - Достаточно, Гарри, - мягко сказал Темный Лорд. – Может, ты попробуешь применить Убивающее проклятье?

        Гарри только кивнул, не в силах что-либо ответить. Но если раньше юноша был полностью захвачен жаждой мести за Северуса и болью, причиненной ему, Гарри Поттеру, Магическим миром, то сейчас юноша не мог отвести взгляда от красивого лица Волдеморта. Он понимал, что это не правильно, что он не должен хотеть Темного волшебника, что таким образом он предает Северуса, но ничего не мог с собой поделать. Северус говорил ему, что некоторые волшебники странно реагируют на Темную магию – в них пробуждается неукротимая жажда секса. Причем не важно, кто твой партнер, главное получить разрядку. На них Темная магия действует, как сильнейший афродизиак. Но Гарри даже не думал, что он относиться к их числу. Тем не менее, похоже, это было так. Он хотел секса, а Волдеморт стал очень и очень красивым мужчиной.

        С трудом заставив себя прекратить пялиться на Волдеморта, Гарри повернулся к поверженному врагу и представил себе его гибель. Он хотел убить этого аврора и видел его смерть в деталях, но он бил слишком слаб, чтобы применить одно из самых сильных заклинаний, требующее большой концентрации магической силы.

        Дважды потерпев неудачу, Гарри с отчаянием посмотрел на Волдеморта, ожидая услышать какой он слабак, если не может убить измученного аврора, но вместо этого Темный Лорд мягко улыбнулся юноше.

        - Ничего страшного. Я должен был сам догадаться, что ты не сможешь, все-таки ты потратил много сил на Круциатус. Не переживай, Гарри, в другой раз ты сможешь применить Убивающее проклятье, - с этими словами Волдеморт поднял палочку, направив ее на аврора и прошептал «Авада Кедавра», зеленый луч вырвался из его палочки, устремившись к очередной жертве Темного Лорда. Мгновение – и неизвестный аврор распростерся на грязном полу, закончив свою жизнь.

        - А теперь, - произнес Волдеморт, - нам нужно возвращаться в твою комнату. Уже поздно и тебе, Гарри, пора ложиться спать.

        К спальне они шли молча, думая о своем. Волдеморт размышлял о Гарри, а Гарри думал о первом опыте в Темной магии. И своей странной реакции. Желание не прошло, наоборот – усиливалось по мере приближения к спальне. Гарри надеялся, что Волдеморт сразу уйдет, но когда они, наконец, пришли, Волдеморт вошел в спальню вместе с Гарри. Юноша чувствовал, что еще немного и он сам наброситься на Темного Лорда.

        Гарри остановился возле постели, в комнате повисло неловкое молчание. Ну, почему Волдеморт не уходит? Гарри уже готов был взвыть от собственного бессилия и желания, терзавшего его плоть. Внезапно Темный Лорд резко развернулся и буквально выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью.

         

        ***

        Прошла неделя со дня первой тренировки в Темной магии. Гарри как мог, игнорировал все мысли о Волдеморте. Юноша чувствовал себя виноватым перед родителями, перед Северусом… Но за прошедшее время все слишком сильно изменилось. Начало его изменений положил Северус, потом появился Волдеморт, довольно мирно общавшийся с Гарри, учивший юношу применять черномагические проклятья, успокаивающий, когда что-то не получалось… Было сложно примерить Тома (на второй день тренировок, Темный Лорд разрешил Гарри называть его Томом) с Волдемортом, убийцей родителей Гарри. Но так же было и с Северусом…

        Особенно больно было понимать, что Том интересовал юношу не только, как объект сексуальной разрядки, но и как человек вообще. Они много разговаривали, как с Северусом, и оказалось что у них много общего: оказалось, что Том очень любит собак, больших, породистых и у него даже три немецких овчарки, Том любил маггловскую поэзию и дал Гарри несколько сборников стихов, а еще цитировал любимые стихотворения. Гарри даже казалось, что Том довольно романтичная личность, хотя сам Волдеморт никогда бы в этом не признался.

        Гарри стал с нетерпением ждать Тома, как совсем недавно ждал Северуса. Юноша понимал, что начинает влюбляться в Темного Лорда, но при этом он все так же сильно тосковал по Северусу. К концу недели Гарри так запутался в своих чувствах и желаниях, что готов был взвыть от бессилия или совершить что-нибудь ужасное. Наконец, придя к выводу, что ему просто жизненно необходимо разложить все чувства, что называется, «по полочкам» и, в конце концов, решить, что со всем этим делать, Гарри сев по-турецки на постели, позволил мыслям о Томе и Северусе завладеть его разумом, чего всю неделю избегал.

        Юноша понимал, что Темный Лорд жестокий убийца, но ему нравился Волдеморт. К тому же, после того, что сам Гарри – глупо считать Тома жестоким и пытаться заставить себя ненавидеть его так, как и раньше. Все изменилось. Он изменился. Стал другим. Темная магия за прошедшую неделю окончательно захватила разум юноши, вытеснив все Светлое, что когда-то было в Гарри. Юноша и сам это понимал, но ничуть не жалел. Именно Тьма подарила ему самые счастливые мгновения. Не Свет. И ему было совершенно плевать, что теперь он с легкостью и даже радостью накладывал самые извращенные черномагические заклинания, с удовольствием убивал. Он становился порочным. Ему нравилось чувствовать свою власть над жизнями других людей, нравилось их мучить… Но все это не имело значения. Важно было разобраться в своих чувствах к Тому. И для начала, ему было необходимо решить, как новый Гарри Поттер относиться к убийству своих родителей.

        Конечно, именно Темный Лорд произнес Смертельное проклятье, направив его на родителей Гарри, но сейчас юноша был уверен, что если бы не Волдеморт убил его родителей, то это сделал бы кто-нибудь другой. Судьбе просто захотелось, чтобы именно Волдеморт стал оружием, отнявшим жизни у родителей Гарри. Он так же убивает чьих-то отцов и матерей, и что же он должен винить себя? Нет, определенно, нет. Он убивает врагов, принявших свою сторону, выбравших свою судьбу. Они решили служить Свету, а значит – они враги. А врагов нужно уничтожать. То же и с его родителями. Темный Лорд предлагал им перейти на его сторону, но они отказались. Джеймс и Лили Поттер сделали свой выбор, предпочтя смерть Тьме. И в этом никто не виноват. Просто так сложилось.

        Гарри глубоко вздохнул. По крайней мере, теперь он точно никогда не сможет ненавидеть Тома за убийство Поттеров. Странно, но сейчас Гарри даже Петтигрю перестал ненавидеть. Презирал, но не больше. Питер Петтигрю слишком труслив, чтобы чувствовать к нему что-то большее, нежели презрение, но ненависть прошла, когда Гарри осознал, что человек сам выбирает свою судьбу, а значит, решает жить ему или умереть. Хвост выбрал служение Темному Лорду, и сообщил о месте нахождения Поттеров. Но это не предательство. Предательством это могут называть только Светлые. Петтигрю выбрал Тьму не за два часа до так называемого «предательства», а намного раньше. А значит он не предатель, он просто Темный, враг всех Светлых.

        Улыбнувшись самому себе, Гарри перешел к самому важному. Северус и Том. А вот это уже сложнее. С одной стороны он продолжает скучать по Северусу, хочет услышать любимый голос, такой насмешливый и такой родной, почувствовать прикосновение теплых рук и просто вдоволь пообниматься с любимым мужчиной. Но ему нравится и Том. Гарри хотел Тома, за время его занятий желание перестало появляться только после применения черномагических проклятий, к тому же Гарри не мог понять, почему из трех мужчин находящихся в зале, он после своей первой тренировки выбрал именно Тома? Должна быть какая-то причина этому. Может быть, он просто вычислил самого сильного из них? Того, кому хочется подчиниться? Или он подсознательно стремился к Тому?

        Ему нравился Том, но ведь получается, что этим увлечением он предает Северуса? Ведь он все так же сильно любил своего бывшего преподавателя. Но Северус пропал, и не известно жив ли он еще. Не может же Гарри вечно хранить верность Северусу?!

        Гарри устало вздохнул. Он запутался. Все было слишком сложно. Том вызывал в юноше только положительные эмоции, но и Северуса он тоже любит. Нет, определенно, он не сможет сегодня разрешить этот вопрос. Если бы вернулся Северус, Гарри смог бы понять, кто ему больше нравится, но не сейчас…

         

        ***

        Темный Лорд задумчиво смотрел на настенные часы, показывающие половину второго. Приближалось время очередного посещения Гарри Поттера. А значит – очередной пытки.

        Волдеморт хотел просто сблизиться с мальчиком, доказать ему, что Тьма намного лучше Света, переманить его на свою сторону, а получил только ежедневные мучения. Да, теперь он понимал, почему Северус так рвался к мальчику, хоть и прятал ухмылку, удивляясь, как такой сдержанный человек практически открывает свои чувства к мальчишке перед другими. 

        Каждый день Темный Лорд шел к Гарри Поттеру, словно в пыточную камеру, хотя, конечно, мужчина предпочел бы пытки, чем это. Волдеморт никогда не думал, что способен влюбиться, как глупый подросток, обуреваемый гормонами. Великий Салазар! Этого не должно было произойти! Он ничего не хотел чувствовать к мальчишке!

        Он сопротивлялся очарованию Гарри Поттера как мог. Вечерами, после того, как Гарри возвращался в свою спальню, Темный Лорд вновь спускался в подземелья, где пытал магглов, пытаясь любимым занятием вытравить из себя желание. Он даже завел любовника. Зеленоглазого… А потом убил, как только понял, что искал юношу, похожего на Поттера.

        Но он не мог уложить парня в постель! Даже чувствуя ответный интерес, и он видел этот интерес в глазах Поттера, он просто не мог предать своего  друга и соратника. Северус его никогда не простит, если он сделает то, о чем мечтает уже неделю. Он знал, что еще пара недель и Северус вернется в жизнь и постель Поттера, но от этого почему-то становилось очень больно.

        Конечно, Северус не исчез во время очередного рейда, и сейчас находился в этом же замке, в своей лаборатории, нетерпеливо ожидая, когда же милорд решит, что Поттер стал настоящим Темным магом, дороги назад для которого уже нет.

        Определенно, с появлением в его налаживающейся жизни мальчишки, все шло под откос. Он должен был понять это раньше.

        Неожиданный стук в дверь заставил Темного Лорда вернутся в реальный мир. Бросив испепеляющий взгляд на дверь, будто это она виновата, что к нему кто-то пришел, Волдеморт велел магу, ожидающему за дверью аудиенции, войти…

         

        ***

        Этим вечером на занятии по Темной магии, Гарри в основном накладывал на жертву пыточные проклятья. Раньше Гарри был уверен, что существует лишь одно пыточное проклятье – Круциатус, но оказалось, что их очень много. Конечно Круциатус самое сильное из них, но есть еще и Касебрейкинь, ломающее кости и вывихивающее суставы в случайном порядке, или Стрипескин,сдирающее кожу или, самое любимое – Иллюзиньфайер, заставляющее человека считать, что он сгорает, при том, что в действительности ничего не происходило, это заклинание действовало только на разум, не на тело. Гарри сам не мог объяснить, почему именно заклинание иллюзии сгорания стало его любимым, но он обожал накладывать его на своих жертв.

        Гарри не очень нравилось использовать Смертельное проклятье, не потому что он не хотел убивать, - оно отнимало слишком много магической энергии. Том говорил, что со временем это пройдет, и Гарри сможет накладывать последнее Непростительное без особого вреда для своего организма.

        Наконец, тренировка закончилась. Гарри шел рядом с Томом, в полной тишине, в свою комнату. Том всегда провожал юношу до спальни. Боялся, что Гарри попытается сбежать? Зачем? Чтобы вернуться в мир, где идет война? В мир, где его никогда не понимали так,  как здесь? Гарри нравилось жить в замке, изучать Темную магию, возиться со щенком и пытаться подружиться с собаками Тома, которых он привел три дня назад на ежедневную прогулку с Блэком. Щенок побаивался матерых псов, которые, как утверждал Том, были надрессированы на убийство человека, правда, Гарри еще ни разу не видел их в действии.

        Гарри остановился возле двери и повернулся к Тому, собираясь с ним попрощаться, как делал каждый вечер в течение последней недели. Но неожиданно, губы Тома накрыли его губы. Мужчина притянул юношу ближе к себе, зарываясь пальцами в волосы Гарри. Юноша понимал, что происходит нечто неправильное, что он, несмотря на увлечение Томом, не может предавать Северуса, но ничего не мог с собой поделать. Тело отказывалось слушать разум и подчиняться юноше, прижимаясь к телу Тома, будто обретя свой собственный разум.

        Язык Тома проник во влажную глубину рта юного любовника. Мерлин, у Тома раздвоенный язык! Плоский, змеиный язык, ласкал небо Гарри, увлеченно исследовал новое пространство, в то время как руки блуждали по телу Гарри, норовя забраться под рубашку. Гарри застонал, почувствовав теплые ладони на груди, легко поглаживающие кожу, подбирающиеся все ближе и ближе к уже затвердевшим соскам. Жар разрастался в сердце юноши, окончательно отбивая желание и возможность думать, разум сконцентрировался только на одной цели, совершенно отличной от еще недавней мысли оттолкнуть Тома, и Гарри поднял руки, намереваясь расстегнуть пуговицы на мантии Тома, раздеть любовника и прикоснуться к горячей коже. Только это желание сейчас владело его сознанием, наравне со вспышками удовольствия от прикосновений рук Тома к гладкой коже и страстного поцелуя.

        Гарри невольно сравнивал нежность Северуса и голод Тома, пытаясь понять даже сейчас, кто из них лучше. Но долго сохранять способность хоть немного мыслить юноша не мог, и бросил все свои попытки анализировать, как только Том принялся жадно вылизывать шею юноши, прикусывая кожу и сразу зализывая укусы. Раздвоенный язык приносил ни с чем не сравнимое удовольствие, скользя по коже юноши, то лишь слегка касаясь плоти, то сильнее надавливая. Гарри казалось, что его ласкала змея, знающая абсолютно все о его теле и умело этим пользующаяся.

        Было сложно одновременно пытаться раздеть Тома и отдаваться на волю ласкам мужчины, но, осознав, что уже раздет до пояса, Гарри принялся с большим рвением стаскивать ненужную одежду с любовника. Вскоре одежда совершенно бесшумно упала на пол, и юноша с восторгом провел ладонями по мускулистой груди Тома, наслаждаясь громким стоном, сорвавшимся с губ любовника. Северус всегда был более сдержанным.

        Том резко оторвался от шеи Гарри и, подхватив юношу на руки, подошел к постели. Буквально кинув Гарри на кровать, Том сразу накрыл тело юного мага своим и вновь вернулся к прерванному занятию. Он вобрал в рот сосок Гарри, лаская пальцами другой. Юноша выгнулся навстречу губам, почти поскуливая от удовольствия, которое доставлял ему змеиный язык, порхающий по твердой ягодке соска. Член Гарри уже изнывал в тесном плене брюк. Том, будто прочтя мысли юноши, не отрываясь от своего занятия, принялся расстегивать брюки Гарри. Чуть приподняв его бедра, Том стащил с него последнюю одежду, на мгновение, замерев, любуясь восхитительным телом юноши.

        - Том… - простонал Гарри, умоляюще глядя на любовника. – Пожалуйста… ну, пожалуйста…

        - Что, Гарри? – казалось, Том развлекается неспособностью Гарри связно изложить свою просьбу. Мужчина наклонился и, сжав член юноши, спросил: - Ты этого хочешь? Или хочешь почувствовать, как я возьму тебя?

        - Мерлин, да! – Гарри выгнулся, когда теплые пальцы обхватили его член, на лбу выступил пот, юноша хотел что-то добавить, но слова не желали складываться в предложения, и все его попытки произнести хоть одно слово обращались в стоны и хныканье.

        Том, быстро сняв с себя брюки, нашарил в ящике прикроватного столика баночку любриканта. Все это время Гарри тихонько поскуливал от желания и ожидания. Том открыл баночку и, зачерпнув побольше смазки, несколькими движениями смазал свой член, Гарри наблюдая за действиями Тома, уже раздвинул ноги, ожидая, когда любовник войдет в его тело. Неотрывно глядя в глаза Гарри, Том толкнулся в узкий проход юноши, чувствуя, как напряглось тело Гарри, рефлекторно выталкивая его из себя.

        Гарри прикрыл глаза и попытался расслабиться, понимая, что боль вскоре пройдет, оставив после себя только удовольствие от подчинения и близости. Том продолжал медленно входить в его тело, наблюдая за лицом юноши. Жжение в попке усиливалось, Гарри даже казалось, что он просто не сможет принять в себя Тома, что член мужчины слишком большой для него, хотя он отмел эту мысль, вспомнив, что Северус не был обделен матушкой-природой размерами своего органа. Просто, он давно не занимался сексом.

        Наконец, с еще одним толчком, Том полностью вошел в него. Гарри обвил талию мужчины ногами, чтобы ему было удобнее, и притянул его к себе для поцелуя. Какое-то время Том не двигался, давая Гарри возможность привыкнуть к ощущениям, а потом резко вышел и снова вошел, задев простату юноши. Теплые пальцы вновь вернулись к изнывающему без внимания члену парня, даря дополнительное наслаждение. Том двигал рукой вверх и вниз в ритме, в котором врывался в тело юноши, заставляя Гарри метаться на простынях и кричать пока не охрипнет голос о том, как ему сейчас хорошо.

        Гарри чувствовал приближение оргазма, но не мог сказать об этом Тому, он просто был не в состоянии вообще что-нибудь произнести, и вряд ли сможет в течение как минимум двух суток. Наслаждение полностью завладело его разумом, перед глазами плясали звездочки, и Гарри бурно кончил, излившись в руке Тома, на мгновение, погрузившись во тьму. Слабое после оргазма тело продолжало реагировать на толчки Тома, бедра подавались на встречу уже почти жестоким толчкам мужчины. Гарри все еще чувствовал вспышки удовольствия каждый раз, когда Тома задевал простату юноши. Наконец, член Тома запульсировал и мужчина кончил, прошептав одними губами имя Гарри.

        Том практически упал на юношу, восстанавливаясь после сильнейшего в его жизни оргазма. Гарри ласково перебирал волосы Тома, дожидаясь, когда тот придет в себя. Неожиданно, Том поднял голову и посмотрел на юношу гранатовыми глазами, в глубине которых плескалось… веселье?

        - Я знаю, что вел себя, как подросток, обуреваемый гормонами, - заявил он, скатившись с Гарри, и произнес Очищающее заклинание. Юноша только хмыкнул, прижавшись всем телом к любовнику. Гарри почувствовал, как Том обнял его, еще сильнее прижимая к себе собственническим жестом. Как же это было знакомо Гарри! Точно так же они лежали с Северусом, уставшие и удовлетворенные, и просто обнимали друг друга…

        Гарри даже не заметил, как уснул, продолжая прижиматься к Тому и мечтая только об одном – чтобы Том не оставил его одного в постели.

        _______

        «Касебрейкинь» - от англ. сase – случай, и breaking – сломанный

        «Стрипескин» - от англ. skin – кожа и strip – сдирать

        «Иллюзиньфайер» - от англ. illusion – иллюзия и fire – огонь.

         

        ***

        Волдеморт рассматривал спящего в его объятьях юношу. Почему он чувствовал такую сильную нежность по отношению к уже бывшему врагу? Темный Лорд не мог найти ответ на этот вопрос. Он просто чувствовал. Нежность и привязанность к мальчику, из-за которого он тринадцать лет провел, не имея собственного тела, по крайней мере, нормального тела. Он ненавидел Гарри Поттера. Мерлин, как он его ненавидел! Но ненависть прошла, исчезла, растворилась, и даже сам Волдеморт не знал, когда именно это произошло. Может быть, так было всегда, просто он не замечал этого? Может быть, они всегда были предназначены друг другу, как сегодня сказал Северус?

        Сегодня днем в спальню Темного Лорда пришел Северус Снейп. Это было не удивительно, с тех пор, как Волдеморт попросил бывшего преподавателя Зелий и ЗОТС на время оставить мальчика, чтобы у него, Волдеморта, была возможность добиться доверия мальчишки, Северус приходил каждый день узнавать, как продвигаются дела. И сегодня они тоже много говорили о том, когда же Поттер окончательно перейдет на их сторону, а потом Северус ушел, и уже у двери, не оборачиваясь, бросил:

        - Милорд, вы знаете, Поттер подросток и, как и всякому подросту, ему необходимо несколько иное доказательство преданности и любви. К тому же, вы сами наверняка знаете, что Поттер очень скучает по ласке и теплу…

        Еще он тогда сказал, что их судьбы связаны, и логично предположить, что трое самых сильных волшебника будут вместе не только во время «работы». Своими словами, фактически, дав разрешение Темному Лорду на соблазнение Гарри Поттера.

        Это было неожиданно… Даже более, чем неожиданно. Волдеморту всегда казалось, что Северус крайне ревнивый человек, собственник. Что могло заставить Северуса разделить любовника с кем-то еще? Волдеморт вряд ли бы когда-нибудь спросил об этом Снейпа, но возможно, мужчина скажет ему сам.

        С этими нелегкими мыслями Волдеморт прикрыл глаза и вскоре уснул. Он еще подумает об этом позже. Завтра или через неделю… Неважно. Важным было лишь теплое тело юного мага, почти Темного волшебника, доверчиво прижавшееся к нему…

         

        ***

        Гарри проснулся поздно, уже за полдень. Блэк и Хедвиг недовольно на него смотрели, молчаливо осуждая хозяина, что он их вовремя не покормил. Быстро выполнив свои обязательства перед питомцами, Гарри умылся и позавтракал. Думать о Томе не хотелось, тем более что Том поступил, так же как и до него Северус. Ушел. Видимо, еще ночью, хотя, учитывая, сколько спал Гарри, может и утром или днем. Но это не важно, важно, что он ушел. Воспользовался телом Гарри и ушел.

        Грустно вздохнув, Гарри понял, что, несмотря на обиду, которую он испытывал, он хотел увидеть Тома. Ухмыльнувшись, юноша подумал, что история с Северусом повторяется… Только вот, интересно, Том тоже исчезнет, к тому времени, когда Гарри поймет, что любит его?

        Почему все, кого он любит, покидают его? Родители, Сириус, друзья, предавшие их дружбу, Дамблдор, столько лет его обманывавший и тоже предавший, Северус… А теперь и Том… Разве Гарри не достоин любви? Или все это наказание за что-то? Но за что? За то, что он выбрал Тьму? Но ведь Свет отвернулся от него, его предали все близкие люди, весь Магический мир, и после этого он должен был оставаться добрым и милым гриффиндорцем?! Вечно всех спасающим? Нет, определенно нет.

        Юноша сидел на постели и размышлял о своей жизни, пытался понять, почему все это происходит? Что он такого сделал, чтобы страдать, постоянно теряя близких людей? Что в нем не так? Гарри не заметил, как тихо отворилась дверь, впуская в комнату мужчину с глазами цвета граната. Начался еще один его рутинный день…

        Время идет быстрее, если вы счастливы. Вы даже не понимаете, когда успели пролететь наполненные событиями и счастьем дни. Так и Гарри, совершенно не заметил, как прошла еще одна неделя его тренировок в черномагических проклятьях и умопомрачительно страстных ночей с Томом. Гарри даже привык, что утром просыпается один. Он уже не представлял, что будет делать без Тома, как будет жить, если и Том покинет его.

        Конечно, он, так же как и неделю назад, тосковал по Северусу и вспоминал его каждый день, невольно сравнивал Северуса и Тома, пытался разобраться в своих чувствах к мужчинам, но еще больше запутался. Сейчас он был абсолютно уверен, что его родственники были правы, и он ненормальный.

        Гарри всегда казалось, что парень может любить только одну девушку, ведь он не обращал внимания на других девушек, когда любил Чжоу или Джинни… Хотя, тогда это было скорее увлечение, чем любовь. Вот сейчас, он действительно любил. Но кого из двоих мужчин? Тома или Северуса? Он тосковал по Северусу и при этом привязался к Тому… А можно ли любить двоих?

         

        ***

        Гарри ждал Тома, он должен был уже прийти, но его не было. Странно, но он не чувствовал обиды, беспокойство – да, но не обиду. Ведь за стенами этого замка идет война, и что угодно могло произойти. Тома могли ранить, или он сейчас борется с аврорами… А может, Том, наконец, захватил Министерство? Он так давно мечтал об этом…

        Постепенно за окном становилось все темнее и темнее, а Гарри ждал Тома или кого-нибудь из Упивающихся, согласившегося за ним присмотреть и провести в подземелья, ведь Том говорил, что в обучении перерывов не должно быть. Юноша пристально смотрел на дверь, не обращая внимания на горестное поскуливание Блэка, лишенного ежедневной прогулки. Он смотрел на дверь, думая, что еще чуть-чуть подождать и в комнату войдет Том…

        Наконец, будто услышав молитвы юноши, дверь распахнулась. Но его гостем был не Том. Мужчина, вошедший в комнату, даже не закрыл дверь за собой, он стоял, скрестив руки на груди,  и не сводил хмурого взгляда с юноши.

        - Северус! – воскликнул Гарри и, вскочив с постели, бросился к мужчине. Гарри крепко обнял Снейпа, буквально повиснув на его шее и жадно целуя любимого. На глаза навернулись слезы от радости и осознания своего предательства, своей измены… Северус прижал к себе юношу, возвращая ему поцелуй, теперь уже он вел в поцелуе, а Гарри отдался на волю умелому языку.

        Неожиданно, на плечи юноши легли чьи-то пальцы. Разорвав поцелуй, Гарри обернулся, удивленно глядя на Тома, мягко ему улыбающегося. Юноша посмотрел на Северуса, не понимая происходящего. Не ответив на немой вопрос Гарри, Снейп прикоснулся губами к губам юноши, вовлекая его в поцелуй, в то время как Том целовал и покусывал нежную шейку Гарри. Юноше уже было не важно, правильно ли то, что они делают или нет. Он наслаждался близостью двух мужчин, значивших для него больше чем вся его жизнь. Два языка ласкали его кожу, четыре руки поглаживали его тело и два голоса шептали ему о том, как много он для них значит. Теперь, Гарри знал ответ на мучавший его уже несколько дней вопрос. Любить двоих можно. И он любит. Он любит Северуса Снейпа и Лорда Волдеморта. Так же сильно, как они любят его.

        Чуть позже, утомленный (на этот раз действительно утомленный) Гарри лежал между двумя телами, думая, что до завтрашнего утра не сдвинется с места. Он просто не сможет. Он испытал два головокружительных оргазма, впрочем, как и его любовники. Его дважды трахнули; сначала Том, потом – Северус.

        Гарри почувствовал, как сильные руки потянули его с постели. Северус. Ну, конечно, в ванную.

        - Вставай, Поттер, ты же не хочешь, чтобы мы слиплись? – ухмыльнувшись, спросил Снейп.

        - Северус, я не могу, - простонал в ответ Гарри. – Вы вдвоем меня так измучили!

        - Да, а мне казалось, что тебе понравилось Гарри, - улыбаясь, сказал Том.

        - Мне понравилось, но я устал, - категорично заявил Гарри. – Вы можете отправляться в ванную без меня, к тому же есть очищающее заклинание…

        - Иногда, Поттер, полезно после секса понежиться в теплой ванне, - Снейп не прекращал попыток расшевелить юношу, но теперь к нему присоединился и Том. Захныкав, Гарри подчинился любовникам.

        - Мне интересно, Том, ты всегда будешь принимать его сторону? – уже в ванной спросил Гарри.

        - Хмм… Посмотрим, - неопределенно ответил мужчина, залезая в огромную ванну. Так как Гарри совершенно отказывался самостоятельно двигаться, Том придерживал юношу за талию, прижимая к себе, чтобы Гарри не сбежал и не захлебнулся, а Северус лениво намыливал нежную кожу, разгоряченную после секса. Гарри какое-то время наблюдал за Северусом, пытаясь осознать, что грозный учитель Зельеварения моет его, Гарри Поттера. Раньше такого не было. Они, конечно, принимали душ вместе, но Гарри мыл Северуса, а не наоборот.

        - Гарри, у меня к тебе деловое предложение, - прошептал Том, выводя только ему известные узоры на скользкой от мыла коже Гарри.

        - Деловое? – недоверчиво спросил юноша, наслаждаясь ленивой лаской.

        - Да, именно, деловое.

        - Ты хочешь, что я стал Упивающимся Смертью? – догадался юноша.

        - Не совсем, - Гарри нахмурился, он не понимал, как можно стать «не совсем Упивающимся Смертью». Том посмотрел на Снейпа, взглядом прося мужчину объяснить все самому.

        - Поттер, как ты думаешь, какую функцию при Лорде я исполняю? – спросил Снейп.

        - Ну… Ты Упивающийся, бывший шпион и, наверное, борешься с аврорами, узнаешь какую-то информацию, выполняешь приказы Тома…

        - Отчасти, Поттер, только отчасти, - прервал его Снейп. – Моя главная обязанность – охранять милорда.

        - Охранять? То есть, ты телохранитель?

        - Да, Поттер. Я телохранитель Темного Лорда.

        - Но, зачем? Я имею в виду, Том очень сильный маг, как считается, самый сильный Темный маг за последнее столетие.

        - Да, Поттер, это правда. Но не забывай, что даже среди магов достаточно камикадзе. К тому же, я не только охраняю милорда от нападений, но еще и проверяю Упивающихся на преданность, провожу вербовку сильных магов и так далее.

        - Том! – неожиданно воскликнул Гарри. – Тебя пытались убить камикадзе?

        - Да, Гарри, - мягко рассмеялся Волдеморт, наблюдая за вытянувшимся лицом юноши. Гарри явно не верил, что среди магов есть такие психи. – И я предлагаю тебе стать моим вторым телохранителем.

        - Умм… И мы каждый день будем вместе?

        - Конечно. Мы с Северусом обдумываем все планы, просчитываем все ходы, тем более что Северус непревзойденный логик. Мы будем проводить вместе каждую минуту. Так ты согласен?

        - А я получу метку?

        - Да, Гарри. Ты ведь понимаешь, что тебе придется принять Черную метку, в конце концов, ты станешь одним из Упивающихся Смертью, только у тебя будет намного больше возможностей и… поблажек.

        - Знаешь, Том, мне почему-то кажется, что ты все это продумал, - задумчиво произнес Гарри, уже почти мурлыча от ставшей чувственной ласки Северуса.

        - Продумал? Ну, тогда не я, Гарри. Как я уже сказал, логик у нас Северус, - улыбнулся Том.

        - Да, Северус логик и стратег… Дааа, - простонал Гарри, почувствовав желанное прикосновение к напрягшемуся члену.

        - И каков твой ответ, Поттер, - прошептал Северус, наклонившись к Гарри и вылизывая шею юноши.

        - Вы же знаете, что ради вас я готов на все. Конечно, я согласен. Только не смейте больше меня бросать, даже на несколько минут, - пригрозил любовникам юный Поттер. – Найду и убью.

        Мужчины рассмеялись и всерьез взялись за доставление удовольствия себе и юноше, находившегося между ними.

         

        Вместо эпилога

         

        Министр магии сидел на каменном полу, его руки были прикованы к цепям, прикрепленным к стене, он был совершенно беззащитен перед своими похитителями, они забрали его палочку и убили охрану, которую министр вынужден был нанять после смерти Дамблдора. Убийство этого воистину сильнейшего мага открыло новую страницу войны, где авроры с легкостью убивали, а жители Магического мира были, так напуганы, что боялись выходить из дома. Поэтому министр выбрал самых лучших авроров и объявил их своей охраной, слишком рискованно было отправляться куда-нибудь одному, да даже в компании. А после исчезновения Гарри Поттера…

        Они искали мальчика, но тот словно сквозь землю провалился. Может быть, они не все силы бросили на поиски Поттера, но нельзя было забывать, что идет война, и они просто не могут позволить себе отправить авроров на поиск глупого подростка, решившего спасти мир! Что бы маги сделали с ним, министром?! Члены, так называемого, Ордена Феникса были крайне возмущены тем, как медленно продвигается расследование по исчезновению Гарри Поттера, и бросили вызов Министерству, объявив, что не доверяют министру и собираются сами искать своего ненаглядного Поттера.

        С исчезновения мальчика прошло всего лишь чуть больше месяца. Очень скоро в Хогвартсе возобновятся занятия, а мальчика найти так и не смогли. Ни авроры, ни Орден Феникса. Но сейчас не это было важно. В Министерстве был предатель! У них были подозрения, но теперь Руфус Скримджер знал точно – кто-то из Министерства их предал! Камин доставил министра и его охранников не в Болгарию для ведения переговоров с болгарским министром, а в неизвестную Руфусу комнату, в которой находилось около десятка Упивающихся. И вот теперь он, министр магии, находится в каком-то подземелье, прикованный цепями к стене, ожидая своей участи.

        Громко хлопнув дверью, в комнату влетел мужчина в черной мантии, но без маски. Его холодные глаза цвета граната рассматривали Руфуса Скримджера. министр узнал в мужчине Волдеморта, не смотря на его изменившуюся внешность. Волдеморт обратился к Упивающимся, находящимся в комнате:

        - Мои верные соратники! Настал день нашего торжества. Сегодня министр магии умрет, и вскоре я займу его место в кресле Министерства магии!

        Упивающиеся загалдели, восхваляя своего Господина, а сам Руфус Скримджер сжался от слов Волдеморта. Темный Лорд поднял руку, призывая Упивающихся к молчанию.

        - Сегодня вы все увидите нашего нового соратника, брата, принявшего мою метку. Северус! – окликнул Лорд одного из мужчин. – Приведи его.

        Северус Снейп, кивнув, вышел из помещения, оставив недоумевающих Упивающихся Смертью, все они слышали о втором телохранителе Темного Лорда, ходили слухи, что они втроем делят постель, но только двое Упивающихся видели этого их «нового брата»: Люциус Малфой и Беллатрикс Лестрейндж, но они отказывались говорить об этом маге, а интригу добавляло странное, по-детски обиженное лицо Беллы, когда в разговоре упоминался новый телохранитель милорда. Люциус был более сдержанным, но и в его глазах отчетливо проявлялось сильнейшее недоумение. Подобная реакция приближенных к Лорду Упивающихся, говорила о том, что новый соратник был очень известным волшебником, и, скорее всего, светлым магом.

          Снейп вскоре вернулся, следом за ним, глупо улыбаясь распухшими губами, шел Гарри Поттер. Юноша остановился возле Волдеморта и мягко поцеловал мужчину. Темный Лорд заметил, как побледнели лица Упивающихся. Они явно не ожидали, что именно Гарри Поттер является тем самым магом, о котором так часто упоминал Северус и сам Темный Лорд. Они скорее поверили бы в то, что Дамблдор вовсе не умер, чем в то, что Гарри Поттер перешел на Темную сторону.

        - Я вижу, Северус не удержался и зацеловал тебя в коридоре, - хмыкнул Волдеморт.

        - Не в коридоре, и это я первый поцеловал его, - мило улыбаясь, ответил Гарри.

        - Ох, я вспомнил, ты требуешь подтверждения нашего возвращения к тебе, ведь так? – смеясь, спросил Темный маг. Гарри только улыбнулся, он действительно целовал своих любовников при первой же возможности, пытаясь самому себе доказать их реальность. – Итак, Гарри ты наверняка догадываешься, зачем я тебя позвал?

        - Ты хочешь получить доказательство моей преданности, - кивнул Гарри.

        - Да. Ты изучал Темные Искусства, в том числе  научился использовать Непростительные проклятья, и я хочу, чтобы ты убил вот этого человека, - Темный Лорд указал на министра магии, до сих пор не верящего, что Гарри Поттер перешел на Темную сторону.

        - Ох, вы поймали министра, - опасно сузив глаза, прошептал юноша. Гарри вытащил палочку и направил ее на съежившегося Руфуса Скримджера, тот явно собирался что-то сказать, но Гарри не дал ему такой возможности. Собрав всю свою ненависть, он произнес слова Смертельного проклятья и с глубоким удовлетворением наблюдал за промелькнувшим страхом в глазах министра. Безжизненное тело рухнуло на пол, пустыми глазами смотря на грязный потолок. Министр магии был мертв.

        - Я всегда знал, что ты способный ученик, - произнес Волдеморт, вовлекая юношу в страстный поцелуй. Северус с легкой ухмылкой наблюдал за ними; он уже получил свою порцию поцелуев.

        Гарри на миг оторвавшись ото рта Тома, умоляюще посмотрел на своего второго любовника, молча призывая его к себе. Северус не мог сопротивляться очарованию юноши и незамедлительно подошел к целующейся паре, провел рукой по шейке юноши и жадно припал губами к нежной коже. Гарри застонал в рот Тома. Он никогда не думал, что обретет свое счастье здесь, с этими мужчинами.

        «Похоже, Северус был прав, сказав, что мы связаны друг с другом, - думал Гарри. – Трое самых сильных волшебника связаны между собой не только приоритетами и делами, но еще и любовью. Министр мертв. Осталось только уничтожить Орден Феникса, но мы это сделаем. В конце концов, нас трое и мы вместе».